Калам (слово) и китаб (книга). Арабеска

В отношении искусства исламских стран принято считать, что Бог запрещает мусульманам
создавать изображения живых существ. Однако в главной священной книге мусульман,
Коране, такого запрета нет. Он появился в 8 в. и вошел в канонические тексты
в 9 в. как реакция на политеизм и идолопоклонство территорий, охваченных исламизацией.
Этот запрет неслучаен и с идейной точки зрения - создавая образ, человек притязает
на то, что является прерогативой одного лишь Творца. Но в его власти - лишь форма,
но не душа. Поэтому
в день Последнего Суда его творения будут терзать его, требуя, чтобы он дал им
душу, и адское пламя сожжет его.
Тем не менее, на деле запрет был жестким и соблюдался неукоснительно лишь в отношении
оформления мечетей и религиозных училищ-медресе, облачений и ковров культового
назначения, священных книг и других особо значимых произведений. (Напротив, в
светской архитектуре, книгах, посуде и прочих бытовых предметах изображения людей,
а тем более животных и птиц были делом обычным, и в дальнейшем мы обязательно
познакомимся поближе со многими замечательными памятниками такого рода.) В сфере
культового искусства сложилась
и достигла совершенства специфическая разновидность орнамента на основе переплетения
(“плетенка”) - знаменитая арабеска.
Отталкиваясь от гибких и пластичных растительных мотивов, почерпнутых еще из
античного искусства, арабесковый орнамент развился в т. наз. гирих - геометрический
узор из линий, звезд и многоугольников, но и в этой визуально “жесткой” форме
он остался тем, чем был изначально, - образом рая, райских кущей. Уподобление
Храма древу, народа Бога - цветущему стеблю, рая и Спасения - растительному мотиву
восходит еще к Ветхому Завету (напомним, что ислам признает и почитает Откровения,
переданные человечеству с предшествовавшими
Мухаммаду пророками, в том числе с Адамом и Ибрахимом (Авраамом), Давудом (Давидом),
Мусой (Моисеем) и Исой (Иисусом)).
Другой аспект: в своей изобразительной украшенности арабеска подобна “украшенной”
(поэтической) речи. Это уподобление становится явным в соединении орнаментальной
вязи с каллиграфическими надписями и в самостоятельном использовании текстовых
надписей (в особом графическом решении) в качестве орнамента. Именно так оформляются,
например, наиболее значимые элементы мечети.
Главенство текста в оформлении культового объекта является отражением определяющей
(“формообразующей”) роли в исламе Слова - калам - как основы и источника всего
сущего. Слово, божественное Имя, соотносится с книгой (китаб) так же, как Творец
- с его творением, безграничные возможности - с их реальным воплощением в бытии
(мире, человеке), мир небесный - с миром земным. Неслучайно само “богослужение”
в исламе - фактически, жертвоприношение Богу - осуществляется приношением Словом
(чтением Корана), а зримая представленность
Слова в исламском искусстве суть манифестация Бога, которого нельзя изобразить
никаким иным образом. Для мусульман чтение Корана на богослужении - то же, что
для христиан причастие. Это способ осуществить и выразить свою сопричастность
Господу. Но если в христианстве для этого требуется “посредник” - хлеб и вино
как символ тела и крови Христовой, то в исламе та же бескровная жертва приносится
“напрямую”, путем наполнения молящихся “Словом Господа” (калам Аллах). Трудно
представить более непосредственный и в
то же время возвышенный способ принятия Творца! Самодостаточные, практически
нечитаемые и эстетически совершенные надписи на памятниках мусульманского искусства
- это не только и не столько украшения; это образы Слов Творца. Но нечитаемый
не означает “бессмысленный” - это всегда определенная и значимая фраза (или имя),
написание которой может до такой степени насыщаться декоративными элементами
(завитками, растительными и геометрическими мотивами), что графика самих букв
практически растворяется в общем узоре.

Решение столь величественной задачи не терпит произвола, что привело к сложению
особых, разрешенных и общепринятых, каллиграфических стилей. Первый среди них,
как по времени создания, так и по степени святости, - это куфи, ничем не украшенный
прямолинейный и предельно строгий. (См. примеры почерка куфи с вариантами - лабиринтообразным
и переплетенным - по ссылке http://www.schriften-lernen.de/Schrift/Arab/Kalligrafie06.htm)
Им пишутся на культовых зданиях имена Бога и Его пророков, тогда как цитаты из
Корана
- более нарядным почерком сульс, созданным на основе куфи (здесь наглядно проявляется
разница между именем, калам, и текстом / книгой, китаб). Ведь Слово и текст (книга)
составляют иерархию, развертывающуюся сверху вниз, от Бога к человеку. Само присутствие
Слова в виде множества надписей в убранстве мечети или украшении значимого предмета,
будучи символом Богоприсутствия, имеет большее значение, чем акт их прочтения.
Поэтому надписи могут выглядеть и располагаться так, что читать их практически
невозможно,
- вверх ногами, слишком высоко и т. д. - и это не случайность, а часть замысла.

Более поздние, декоративные и изощренные стили насх, талик, насталик и дивани
(http://www.wsp.krakow.pl/whk/naschi.html) применялись в оформлении светских
книг и предметов быта. Но и в этих вещах дольнего мира, мира праха, сохраняется
идея каллиграфической надписи как воплощения, актуализации мира небесного. И
эта страсть средневекового художественного сознания, в том числе мусульманского,
к украшательству, к эстетическому освоению практически любой вещи - не излишество
и не пустая склонность к роскоши. Это,
в идеале, единственно возможный способ о-существления (придания существования)
вещи, поскольку лишь в такой форме она, как физический предмет, приближается
к божественному замыслу себя самой. А только в этом случае ее существование становится
оправданным.

рассылка Калам и китаб. Арабеска
В отношении искусства исламских стран принято считать, что Бог запрещает мусульманам
создавать изображения живых существ. Однако в главной священной книге мусульман,
Коране, такого запрета нет. Он появился в 8 в. и вошел в канонические тексты
в 9 в. как реакция на политеизм и идолопоклонство территорий, охваченных исламизацией.
Этот запрет неслучаен и с идейной точки зрения - создавая образ, человек притязает
на то, что является прерогативой одного лишь Творца. Но в его власти - лишь форма,
но не душа. Поэтому
в день Последнего Суда его творения будут терзать его, требуя, чтобы он дал им
душу, и адское пламя сожжет его.
Тем не менее, на деле запрет был жестким и соблюдался неукоснительно лишь в отношении
оформления мечетей и религиозных училищ-медресе, облачений и ковров культового
назначения, священных книг и других особо значимых произведений. (Напротив, в
светской архитектуре, книгах, посуде и прочих бытовых предметах изображения людей,
а тем более животных и птиц были делом обычным, и в дальнейшем мы обязательно
познакомимся поближе со многими замечательными памятниками такого рода.) В сфере
культового искусства сложилась
и достигла совершенства специфическая разновидность орнамента на основе переплетения
(“плетенка”) - знаменитая арабеска.
Отталкиваясь от гибких и пластичных растительных мотивов, почерпнутых еще из
античного искусства, арабесковый орнамент развился в т. наз. гирих - геометрический
узор из линий, звезд и многоугольников, но и в этой визуально “жесткой” форме
он остался тем, чем был изначально, - образом рая, райских кущей. Уподобление
Храма древу, народа Бога - цветущему стеблю, рая и Спасения - растительному мотиву
восходит еще к Ветхому Завету (напомним, что ислам признает и почитает Откровения,
переданные человечеству с предшествовавшими
Мухаммаду пророками, в том числе с Адамом и Ибрахимом (Авраамом), Давудом (Давидом),
Мусой (Моисеем) и Исой (Иисусом)).
Другой аспект: в своей изобразительной украшенности арабеска подобна “украшенной”
(поэтической) речи. Это уподобление становится явным в соединении орнаментальной
вязи с каллиграфическими надписями и в самостоятельном использовании текстовых
надписей (в особом графическом решении) в качестве орнамента. Именно так оформляются,
например, наиболее значимые элементы мечети.
Главенство текста в оформлении культового объекта является отражением определяющей
(“формообразующей”) роли в исламе Слова - калам - как основы и источника всего
сущего. Слово, божественное Имя, соотносится с книгой (китаб) так же, как Творец
- с его творением, безграничные возможности - с их реальным воплощением в бытии
(мире, человеке), мир небесный - с миром земным. Неслучайно само “богослужение”
в исламе - фактически, жертвоприношение Богу - осуществляется приношением Словом
(чтением Корана), а зримая представленность
Слова в исламском искусстве суть манифестация Бога, которого нельзя изобразить
никаким иным образом. Для мусульман чтение Корана на богослужении - то же, что
для христиан причастие. Это способ осуществить и выразить свою сопричастность
Господу. Но если в христианстве для этого требуется “посредник” - хлеб и вино
как символ тела и крови Христовой, то в исламе та же бескровная жертва приносится
“напрямую”, путем наполнения молящихся “Словом Господа” (калам Аллах). Трудно
представить более непосредственный и в
то же время возвышенный способ принятия Творца! Самодостаточные, практически
нечитаемые и эстетически совершенные надписи на памятниках мусульманского искусства
- это не только и не столько украшения; это образы Слов Творца. Но нечитаемый
не означает “бессмысленный” - это всегда определенная и значимая фраза (или имя),
написание которой может до такой степени насыщаться декоративными элементами
(завитками, растительными и геометрическими мотивами), что графика самих букв
практически растворяется в общем узоре.

Решение столь величественной задачи не терпит произвола, что привело к сложению
особых, разрешенных и общепринятых, каллиграфических стилей. Первый среди них,
как по времени создания, так и по степени святости, - это куфи, ничем не украшенный
прямолинейный и предельно строгий. (См. примеры почерка куфи с вариантами - лабиринтообразным
и переплетенным - по ссылке http://www.schriften-lernen.de/Schrift/Arab/Kalligrafie06.htm)
Им пишутся на культовых зданиях имена Бога и Его пророков, тогда как цитаты из
Корана
- более нарядным почерком сульс, созданным на основе куфи (здесь наглядно проявляется
разница между именем, калам, и текстом / книгой, китаб). Ведь Слово и текст (книга)
составляют иерархию, развертывающуюся сверху вниз, от Бога к человеку. Само присутствие
Слова в виде множества надписей в убранстве мечети или украшении значимого предмета,
будучи символом Богоприсутствия, имеет большее значение, чем акт их прочтения.
Поэтому надписи могут выглядеть и располагаться так, что читать их практически
невозможно,
- вверх ногами, слишком высоко и т. д. - и это не случайность, а часть замысла.

Более поздние, декоративные и изощренные стили насх, талик, насталик и дивани
(http://www.wsp.krakow.pl/whk/naschi.html) применялись в оформлении светских
книг и предметов быта. Но и в этих вещах дольнего мира, мира праха, сохраняется
идея каллиграфической надписи как воплощения, актуализации мира небесного. И
эта страсть средневекового художественного сознания, в том числе мусульманского,
к украшательству, к эстетическому освоению практически любой вещи - не излишество
и не пустая склонность к роскоши. Это,
в идеале, единственно возможный способ о-существления (придания существования)
вещи, поскольку лишь в такой форме она, как физический предмет, приближается
к божественному замыслу себя самой. А только в этом случае ее существование становится
оправданным.

из рассылки culture.world.asiacult

...sevgi anlaşmak değildir nedensiz de sevilir...